с почестями и души героев давно живут на сверкающих вершинах.

Холин схватил меня за куртку, притянул к себе и горячо зашептал:

— Говорят, что мертвецы охраняют свои богатства, поэтому каждого, кто потревожит их сон, ждет неминуемая гибель.

— Значит ты со мной в «мертвый лес» не пойдешь?

— Прости, Тибон, — Холин отпустил меня и отстранился, — куда угодно — в столицу, во дворец к Марону, хоть в преисподнюю, но к мертвецам не пойду. Не могу.

— Ну и боги с тобой, — отмахнулся я от испуганного дурня, — без тебя справлюсь. Значит, останешься за Бибоном смотреть.

Вечером за ужином я поделился с друзьями своей идеей. Судя по всему, мои слова до смерти перепугали собравшихся. Никто не горел желанием отправляться в призрачный лес. Услышав мое предложение, Самон поежился, а Бибон испуганно замахал руками.

— Вот еще придумал, старые мечи наверно уже никуда не годятся. Все, что лежит в «Лесу мертвецов», давно сожрала ржавчина.

— Не обязательно, — Пошун задумчиво поскреб подбородок и подбросил в костер несколько поленьев.

Несмотря на теплый вечер, старику было зябко. Из всех бывших арестантов он единственный до конца не оправился от хворей, полученных в тюрьме.

— Хорошая сталь так быстро не заржавеет, — продолжал он, — я думаю, что мы сможем привести мечи в порядок.

— Но ведь столько лет прошло, — не сдавался Бибон, — да и дадут ли нам призраки забрать свое оружие? Говорят, что никто из тех, кто хотел ограбить древний могильник, не вернулся назад.

Конечно, рассуждать о мертвецах в ночном лесу не самое здоровое занятие. Несмотря на яркое пламя костра даже мне было не по себе, а что уж говорить об остальных.

— Души воинов давно покинули это место, — сказал я, — им не на что обижаться. Никто из них не смог забрать с собой ни доспехи, но оружие. На сверкающих вершинах они не нужны.

— В саване карманов нет, — поддакнул Пошун.

Никто не стал мне возражать, но я видел, что мои спутники напуганы и растеряны.

Конечно, отправляться одному в «лес мертвецов» не стоило — мало ли что может случиться в дороге, да и унести в одиночку я смогу совсем немного, но, если остальные откажутся от похода, другого выхода у меня не будет. В моем положении даже несколько хороших клинков могут решить исход дела.

— Ладно, — я вздохнул, — кто-нибудь из вас пойдет со мной?

Самон уткнулся в миску с чечевицей, Холин отвернулся, а Бибон принялся с важным видом рассматривать носки своих сапог.

— Я пойду, — неожиданно сказал Пошун, — я боюсь потревожить мертвых, но хочу увидеть своими глазами это удивительное место. К тому же я еще ни разу не сражался с призраками.

Я так и не понял, говорил ли старик серьезно или шутил, но это было и не важно. Значит, пойдем вдвоем.

— Я тоже пойду, — Рамин рубанул рукой по воздуху и поднялся, — с нами священник — воин. Его молитвы защитят нас. Клянусь богами, мне нужен настоящий меч. Я дворянин и не хочу идти в бой с кинжалом стражника.

Я с уважением посмотрел на молодого воина. Воистину велик тот, кто сумел перебороть свой страх.

— Значит, нас будет трое, — сказал я и потянулся к бурдюку.

Я хотел налить вина, но Холин меня опередил. Старый друг мучился от того, что отказался идти со мной и теперь старался услужить, чем мог. Он наполнил кружку и протянул мне.

— Спасибо, — сказал я, — мы пойдем под видом крестьян, а оружие спрячем в вязанках хвороста. Много лет назад я так уже делал. Тогда никто ни о чем не догадался.

Пошун улыбнулся и согласно кивнул.

— Хороший план. Так и сделаем.

— Наверно, я тоже должен пойти, — неожиданно сказал Бибон и смущенно посмотрел на меня, — погибших воинов позвал на битву мой отец. Они сложили голову на службе у короля Дидона. Может быть верные прежней клятве они не станут мстить его сыну?

Затевая сегодняшний разговор, я и помыслить не мог, что принц захочет пойти со мной. Признаться, я рассчитывал, что они с Самоном останутся в лагере. Незачем рисковать понапрасну. По дороге к «Лесу мертвецов» нам придется идти по людным местам.

— Твой отец здесь совершенно не причем, — быстро сказал я, — дворяне погибли, защищая свою родину. Твое присутствие ничего не изменит.

— Но я хочу пойти, — заупрямился принц, — я должен!

Судя по всему, отговаривать его уже не имело смысла. Если уж этому мальчишке что-нибудь взбрело в голову, то даже боги не смогут его остановить.

— Тогда я тоже пойду, — сказал Самон, — куда принц туда и я.

Вот так и получилось, что на рассвете воины в полном составе покинули лагерь. Холина оставили командовать простолюдинами, стеречь имущество и приглядывать за храмом и лагерем. По-моему, старый друг уже и сам был не рад, что побоялся отправиться вместе со всеми, но признаться в этом ему было стыдно.

«Лес мертвецов» получил свое страшное название сразу после Великой битвы. Раньше никому не приходило в голову бояться небольшого участка тайги, раскинувшегося между деревенькой Бугры и западной стеной. Мальчишки собирали здесь грибы и орехи, а мужики брали дерево для строительства домов и сараев, и таскали валежник для обогрева жилища. Набег кочевников навсегда изменил облик приграничных земель и превратил некогда благословенный лес в нехорошее гиблое место, о котором любили рассказывать страшные истории бродячие сказители.

После Великой битвы осталось множество мертвецов. Кочевников мы без всякого сожаления закопали прямо на поле боя в братских могилах, сбрасывая в одну яму богачей и простолюдинов, но со своими нужно было поступить по совести, поэтому погибших со всеми почестями перенесли в ближайший лес и подвесили тела повыше от земли. Покойников было столько, что похоронной команде пришлось развешивать их гроздями на толстых нижних ветвях. Священники не успевали отпеть каждого в отдельности, поэтому просили богов сразу за всех. Именно тогда перепуганные крестьяне и нарекли здешние заросли «Лесом мертвецов» и строго настрого запретили детям гулять под сенью могучих деревьев.

К лесу мы подошли на рассвете, когда в полях еще лежали белесые зыбкие туманы. За последние годы нетронутая топорами дровосеков пуща разрослась и захватила новые участки, вплотную приблизившись к проселочной дороге. Петухи в деревне только начинали голосить. Никем не замеченные мы прошли вдоль западной стены и углубились в густые заросли.

— Помогите нам, великие боги, — прошептал я, раздвигая руками упругие ветки ивняка.

На самом деле покойники меня не пугали. Однажды я уже забрал оружие у мертвого воина. Закопав в лесу выбеленные временем и непогодой останки Тагона, я взял саблю,